Мужской тренинг . РУ

Патриархат — это сложная структура. Мифологически он содержит внутри себя матриархат, и матриархат, будучи не менее сложной структурой, содержит внутри себя патриархат. Политическая структура схожа с внутренней. И мы знаем, что внутри каждого мужчина есть женщина, и внутри каждой женщины есть мужчина.

Истинный патриархат привносит солнце через Священного Короля в каждого мужчину и женщину в культуре; истинный матриархат привносит луну через Священную Королеву в каждую женщину и каждого мужчину в культуре. Смерть Священных Короля и Королевы означает, что мы живём в системе промышленного доминирования, не являющегося патриархатом. Система, в которой мы живём не делает чести ни мужскому, ни женскому формам чувствования. Система промышленного доминирования определяет, что происходит в мире с ресурсами, ценностями и привязанностями; как живут и как умирают животные; как воспитываются дети. И в форме промышленного доминирования нет ни короля, ни королевы.

Смерть Священного Короля и исчезновение Группового Короля означает, что дефицит отца становится ещё более острым. Сейчас, когда отец сидит за столом, он кажется слабым и незначительным, и мы все чувствуем, что отец больше не заполняет такого большого пространства в комнате, как отец девятнадцатого века. Некоторые приветствуют это, не понимая всех последствий.

Данные события создавали изгородь вокруг отца, оставляя его наедине со своим собственным ничтожеством. Д.Г. Лоренс сказал: «Мужчины уже много лет ослаблялись в своей мужественной и блистательной сути, ослаблялись в уныние и практически в низость. Это ли не зло?»

Когда отец кажется всё более и более ослабленным, удручённым, ничтожным, он будто становится инструментом тёмных сил. Мы помним, как в Звёздных Войнах нам даётся образ Дарта Вейдера — обыгрывание образа тёмного отца. Он искренне находится на стороне тёмных сил. Когда государственные и мифологические цари умирают, отец теряет сияние, получаемое им от солнца или от иерархии солнечных существ; затемняясь, он поражает общество.

Демоны, создавшие магазин пропаганды в психике сына, убеждают его, что отцовская тьма глубже, чем сын вообще может представить. Что можно сделать по этому поводу? Сын рано узнаёт, что его мать не может выкупить его отца; кроме того, в большинстве случаев, она и не хочет делать этого. Единственный, кто остался, чтобы сделать это — сын.

Пока государственные цари оставались на высоте, отец забирал сияние сверху; и сын пытался подражать отцу — чтобы стать таким же ярким, чтобы добраться до его высоты. Сын воспринимает отца светящимся. Возможно, этого не было в действительности, но мы замечаем, что литература конца восемнадцатого века полна такого рода уважения и почтения по отношению к отцу, подражания ему.

Сейчас, когда отец рисуется в качестве объекта для насмешек (например, на телевидении — как мы показывали ранее), или для подозрений (как это происходит в Звёздных Войнах), или в качестве злого дурака (когда он приходит домой из офиса, и не может обучать сына), или как слабый и нерешительный (когда он перестаёт наследовать королевское сияние), у сына проблемы. Как он может представить себе свою жизнь в качестве мужчины?

Некоторые сыновья падают в тайное отчаяние. Годам к шести они, вероятно, усваивают взгляд их матери на их отца, а в двадцать они усваивают критический взгляд общества на отцов, которых в результате перестают принимать во внимание. Что они могут сделать, кроме того, что обратиться за помощью к женщинам?

В этой просьбе нет ничего плохого. Но даже женщины с наилучшими побуждениями не могут дать того, что необходимо. Некоторые сыновья, испытывающие голод по отцу, олицетворяющие тайную тоску, даже не упоминают женщин. Не рассматривая их собственного отца и того, почему он такой какой есть, они попадают в страшную безнадёжность, безоговорочно принимая идею полного умаления отца. «Я сын бракованного мужского материала, и я, вероятно, будут таким же, как он.» Тогда, с этой тайной, они сдаются, падают духом, живут с онемением внутри, чувствуя принуждение быть тёмным, потому отец — тёмный. Они перестают активно участвовать в политической жизни, столь характерной для мужчин XIX века в Соединённых Штатах, они чувствуют, что их мнение не имеет значения, они становятся тайным подземным народцем, и иногда топят себя в алкоголе, живя в норе под землёй.

Другие сыновья отвечают прыжком вверх и полётом. Чем глубже отец тонет в их глазах, тем дольше становятся их полёты. Каждый день всё больше и больше газет и книг предоставляет данные о сексуальном насилии, совершённом отцами, о неспособности отцов жить по-человечески, о жёсткой про-военной позиции многих отцов, о трудоголизме отцов, их алкоголизме, избиении жён, развязности. Всё это усиливает яркость, к которой сыновья вынуждены стремиться из-за того, что их отец — тёмный.

Мы можем почувствовать в этой ситуации один ответ на вопрос «Почему в мире становится всё больше и больше наивных мужчин?». Или отцы становятся темнее, чем были в прошлом, или они воспринимаются таковыми, и сын присваивает себе задачу искупить темноту отца.

Мы можем ещё раз взглянуть на феномен, о котором говорили ранее, феномен восходящего сына, «вечного мальчика», безумной бабочки, летящей на свет, «puer aeternus» или «постоянного мальчика», как называют его некоторые. Мария-Луиза фон Франц в Puer Aeternus понимает его взлёт вверх как бунт против земной, консервативной, собственнической, цепляющейся части материнской женственности.

Джеймс Хиллман в своём эссе «Великая Мать, Её Сын, Её Герой и Puer» видит всё иначе. Он связывает этот феномен с отцом. Для современной психологии характерно до сих пор связывать всё с матерью, так как и Фрейд, и Юнг были мужчинами матерей — и наша психология происходит от них.

Мы предположили, что юноша в наше время может почувствовать будто его отец каким-то образом погружается в демоническую тьму, вид тьмы, подразумеваемой в словах трудоголизм, слабость, покорность, изолированность, алкоголизм, наркомания, оскорбительность, отговорки или трусость.

Многие из современных сыновей тогда не борются с отцом как в ранние века, не разгадывают стратегию победы над ним, вместо этого они взмывают над ним, за ним. У нас есть трансцендентная психология, психология мужчин, которые как Торо решают иметь более возвышенное сознание, чем их отцы. Это не ошибка, это летание.

Я отношу себя к сыновьям, пережившим годы потерь, разрыва с землёй, разреженного воздуха, одиночества бегуна на длинные дистанции — для того, чтобы подняться высоко в воздух, откуда видно. Такой сын пытается искупить «вдвойне тёмного отца», став «просветлённым».

Это не ново; это ново лишь в сравнении. Джеймс Хиллман предположил, что мы можем найти образец искупления в египетском боге Хоре, сыне Осириса. Он бог соколов и ястребов, и сохранившиеся великолепные статуи изображают его в виде сокола с его зоркими глазами. Парящего сокола Хора можно рассматривать как ответ на тюремное заключение отца.

Мы все помним, что Осирис был отправлен во тьму. Его брат Сет обманул его и положил в гроб; крышка была прибита, и гроб был брошен в Нил. В таком виде заключённый во тьму Осирис переплыл Средиземное море и оказался в Библе, где был заключён во вторую тьму внутри ствола дерева. Таким вдвойне тёмным Осирис оставался в течение многих лет.

Гор говорит о себе, что он намерен взлететь дальше, чем любой из других богов. Одна рукопись говорит:
Гор взмывает в небо за пределы полёта истинной души бога и всех богов прежнего времени… Я вышел за пределы Сета, я уникален в своём полёте.

Мы можем увидеть в этой картинке то, что мы уже упоминали ранее — что сын летящий к солнцу, не сможет увидеть свою тень — она находится позади него. Он видел тень своего отца, но его собственная тень остаётся скрытой.

Полёт этого рода не «спасителен» для отца. Взлетающий сын летит от отца, а не к нему. Взмывая к свету, поднимаясь по карьерной лестнице, достигая просветления, сын в какой-то степени спасает имя отца.

Это объяснение стремления взлёта движет мной, потому что предполагает, что не весь этот труд делается из страха притягивающей матери — что-то делается из любви к вдвойне тёмному отцу.

Среди сыновей всегда были летуны, но никогда их не было так много, как сейчас. Конечно, мужчина может добиваться духовности слишком рано в своей жизни. И воспарение — это то, что я добавляю в наш список дисбалансов, вызванных уменьшением и умалением отца.

Общество без отца порождает птицеподобных мужчин — таких впечатлительных, таких очаровательных, таких открытых к наркомании, таких искренних — так великие бухты Геллеспонта порождают журавлей, по замечанию Гомера миллионами летящих к солнцу.